Буддизм. Отвечая на основное возражение брахманистов, согласно которому вера в воздаяние предполагает наличие Я, буддисты проводили аналогию с «сериями пламени» (каждая последующая причинно связана с каждой предыдущей и в то же время отличается от нее) и предлагали трактовать само Я как комбинацию «кармически определенных» факторов, объединяемых особой «соединяющей дхармой» (прапти). Вместе с тем в рамках самого буддизма формировалась тенденция допущения определенного псевдо-Я. Ранее других об этом заговорили пудгалавадины, допускавшие подобную «персону» (пудгала). С ними полемизировали «ортодоксы», пытавшиеся переубедить их с помощью диалектической формулы тетралеммы (предлагался на выбор один из четырех вариантов: вкушающий плоды действия идентичен совершившему его; они различны; они и различны, и идентичны; они ни то, ни другое), в результате чего они утверждались во мнении, что и карма и ее плоды реальны, хотя не реальны ни тот, кто совершил действие, ни тот, кто «вкушает» его плоды. Cоставитель сарвастивадинской Виджнянакайи (1 в. н.э.) прямо сближал позицию пудгалавадинов с небуддийским учением о вечности Я и мира, отвергнутым самим Буддой.

В своих классификациях абхидхармисты рассматривали кармические действия преимущественно по способу их реализации, соотносительной приоритетности, по их этической характеристике, результативности и временнм параметрам. Как и другие индийские философы, абхидхармисты делили действия на телесные, словесные и ментальные, но проводили еще более тонкие дистинкции. Так, согласно Абхидхарма-хридае Дхармарши (3 в.), телесные и словесные действия могут быть и проявленными и непроявленными, тогда как ментальные – только непроявленными, (проявленность состоит в том, что кармические действия являются благими, неблагими или нейтральными в соответствии с намерением действующего, непроявленность – в воздействии на результат действия еще и других, не поддающихся учету факторов); с другой стороны, проявленные телесные и словесные действия, а также любые ментальные могут быть и благими, и дурными, и нейтральными, тогда как непроявленные телесные и словесные нейтральными быть не могут; наконец, нейтральные могут быть и связанными с аффектами, и не связанными с ними. Опираясь на древнее буддийское учение о решающем значении намерения для характеристики действия, абхидхармисты настаивали на том, что именно ментальное действие (четана) является первостепенным, тогда как поступки и слова по своему значению вторичны. По своим этическим характеристикам кармические действия-намерения делятся на благие (кушала), неблагие (акушала) и неопределенные (авьяката). В Дхаммасангани благие кармические факторы распределяются на 1) три корня благой кармы – отсутствие алчности, ненависти и «ослепления»; 2) агрегаты ощущений, представлений, волевых установок и сознания, связанные с ними; 3) действия, вырастающие из этих корней; неблагие факторы симметрично противоположны названным, нейтральные – вызревания благих и неблагих во всех мирах и т.д. По результативности кармические действия делятся на «черные» (дурные), «белые» (благие), «черно-белые» (смешанные) и ни те, ни другие. Первые из них дают результаты «собачьи» и «бычьи», последние (фактически означающие прекращение самих результатов) составляют удел совершенных. Наконец, по длительности своей реализации кармические действия распределяются, согласно мнению Гхошаки (2 в.), как «вызревающие» в течение 1) данной жизни, 2) следующей жизни и 3) последующих рождений. Буддисты задавались также вопросами, все ли страдания являются следствием дурной кармы, и может ли совершенный деградировать, а также можно ли трансформировать карму или избежать ее последствий.

Доктрина кармы в буддизме махаяны содержит некоторые специфические черты по сравнению с традиционным буддизмом. Так, здесь частично восстанавливается отвергаемое в «ортодоксальном» буддизме псевдо-Я как локализация кармических семян и их плодов – прежде всего в учении йогачаров о сокровищнице-сознании (алая-виджняна). Другим новшеством следует признать учение о возможности бодхисаттвы передать свою кармическую заслугу (пунья) другим.

назад   дальше