Особенности семантики настоящего времени делают его одним из наиболее сложных для описания и теоретического осмысления временных значений. Действительно, в аспектуальном плане формы настоящего времени тяготеют к описанию длящихся или незавершенных ситуаций, т.е. ситуаций, не имеющих явно выраженных временных границ, поскольку тот фрагмент ситуации, который попадает в поле зрения говорящего в «момент речи», как правило, оказывается меньше ситуации в целом, т.е. не включает ни ее начала, ни ее конца. Формы прошедшего или будущего времени таких отчетливых ограничений на аспектуальный тип ситуации не имеют (ср. в русском языке: он упал / он падал; он упадет / он будет падать – но только он падает). При этом, однако, «незавершенная ситуация, включающая в себя момент речи» может трактоваться очень широко – не только как ситуация, действительно развертывающаяся в каком-то смысле на глазах говорящего (так называемое настоящее актуальное типа кто стучится в дверь ко мне – т.е. 'стучится в данный момент'), но и, например, как ситуация, регулярно повторявшаяся в прошлом и способная к такому же повторению в будущем, или как ситуация, в принципе способная иметь место в произвольный момент времени (в том числе – но не обязательно – и в момент речи). Так, высказывание я бываю болен всякий раз, как мне приходится приезжать в этот город не обязательно предполагает, что говорящий испытывает необходимость приехать именно в момент речи; высказывания типа Максим много курит или Максим хорошо играет на гобое не предполагают (и даже скорее исключают), что Максим курит/играет на гобое в момент речи – но в момент речи они, тем не менее, являются истинными. С другой стороны, высказывания о постоянных свойствах (типа слоны водятся в Африке, луна светит ночью, Максим весит 74 кг) заведомо апеллируют к очень большим отрезкам времени: это ситуации, которые имеют место не столько «сейчас» (хотя и «сейчас», конечно, тоже), сколько «постоянно» или даже «всегда».

Во многих языках актуальные и неактуальные ситуации выражаются по-разному, причем, если актуальные ситуации, происходящие в момент речи, всегда оформляются показателями презенса, то неактуальные ситуации (даже истинные в момент речи) могут оформляться другими грамматическими показателями – например, будущего времени или даже сослагательного наклонения. Интересно, что в русском языке (который в основном обозначает актуальные и неактуальные ситуации как раз одинаково) такое противопоставление тоже встречается – ср. использование будущего времени совершенного вида для обозначения неактуальных (регулярно повторяющихся или типичных) ситуаций в таких примерах, как Татьяна то вздохнет, то охнет (= 'то вздыхает, то охает'), вечно он все перепутает (= 'путает'), почему ты к нам никогда не зайдешь? (= 'не заходишь'), и т.п.

Таким образом, неактуальный презенс является, фактически, несобственным употреблением презенса; появление у форм презенса таких употреблений означает начавшуюся семантическую эволюцию презенса в языке (на дальнейших этапах которой значение актуального презенса может у данных форм и вовсе исчезнуть). Но неактуальное употребление, конечно, является далеко не единственным несобственным употреблением презенса. Для языков мира наиболее типичны еще по крайней мере следующие три: исторический презенс, презенс одновременности и презенс запланированного будущего.

Исторический презенс (или praesens historicum, настоящее историческое) обзначает ситуацию, имевшую место в прошлом, но происходящую как бы на глазах говорящего; таким образом, употребление презенса вместо прошедшего времени (разумеется, если в языке имеются особые формы настоящего и прошедшего времени) в данном случае имеет скорее модальное значение, выражая «эффект присутствия» рассказчика. Ср. контексты типа Приходит однажды к Ходже Насреддину один бедный дервиш и говорит ему... (= '...пришел... и сказал...'). Важно отметить, что глаголы в контексте настоящего исторического не сохраняют аспектуальных свойств «обычного» презенса, т.е. обозначают не только длительные, неограниченные во времени, но и любые другие ситуации (ср. пример выше, а также: и тут она вскрикивает и мгновенно падает в обморок и мн. др.). Разновидностью исторического презенса является также так называемый «репортажный презенс», формы которого описывают последовательность ситуаций, действительно происходящих на глазах говорящего (но тем не менее в момент речи относящихся уже, строго говоря, к прошлому, хотя и к недавнему): таков презенс спортивных комментаторов, репортеров, ведущих передачи с места события и т.п. Интересно, что в английском языке исторический презенс формально совпадает с неактуальным презенсом, а актуальный презенс в этой функции использоваться не может, ср.: and then she falls down / *is falling down 'и тут она падает'. К формам исторического презенса примыкают и такие формы настоящего времени, которые описывают не столько прошлые, сколько воображаемые или изображаемые события, не привязанные отчетливо ни к какому временному плану: таков презенс сценических ремарок (Епиходов ломает кий, поворачивается и молча выходит из комнаты), подписей под картинами (Иван Грозный убивает своего сына Ивана), пересказов литературных сюжетов (В первой главе Пьер знакомится с Мари и делает ей предложение...) и т.п. Таким образом, для всей совокупности данных употреблений более подходящим, возможно, был бы термин «воображаемый» (или «представляемый») презенс.

Презенс одновременности сходен с обычным актуальным презенсом в том, что обозначает неограниченную ситуацию, включающую некоторый выделенный момент времени, однако, в отличие от собственно презенса, этот момент времени не обязательно является моментом речи, а может быть любым другим моментом в прошлом или в будущем. Таким образом, презенс одновременности просто указывает на то, что некоторая (длительная) ситуация служит фоном для другой ситуации: строго говоря, это значение не категории времени, а категории таксиса. Таксисные употребления презенса свойственны не всем языкам, но для русского языка они типичны, ср. Я увидел, что она улыбается (= 'улыбалась в тот момент, когда я ее увидел – не в момент речи'); аналогично, Если я увижу, что она улыбается, и т.п. В английском или французском языках в подобных примерах презенс не употребляется, так как действует правило так называемого «согласования времен», предписывающее учитывать реальное время описываемой ситуации, а не только факт ее одновременности с другой ситуацией.

Презенс запланированного будущего описывает ситуации еще не имеющие места в момент речи, но наступление которых запланировано говорящим (в частности, следует из общеизвестного распорядка, расписания, планов и т.п.) и поэтому считается высоковероятным: запланированная будущая ситуация как бы заранее включается в совокупность реальных событий. Такая возможность употребления презентных форм в языках мира является почти универсальной; имеется она и в русском языке. Для понимания семантики запланированного будущего в русском полезно сравнить два типичных контекста, например такие: В эту среду я не работаю и В эту среду я не буду работать. Если принять, что оба предложения произносятся до наступления среды, то ясно, что первое описывает скорее принятый в данном месте распорядок работы (и уместно, например, если среда – праздничный день), а второе – скорее, спонтанное решение говорящего (и уместно, например, если говорящий считает, что в его присутствии в среду на рабочем месте нет необходимости). В английском языке в качестве презенса запланированного будущего используется актуальный презенс, ср.: I am leaving tomorrow 'Завтра я уезжаю'.

В ходе семантической эволюции формы презенса обычно расширяют значение от актуального к неактуальному презенсу и от актуального презенса к будущему времени; таким образом, в языках может возникать «расширенный презенс», обозначающий любые не-прошедшие ситуации (т.е. актуальные, неактуальные и будущие). «Расширенный презенс» характерен для глагольной системы (разговорного) немецкого, финского, японского и др. В дальнейшем у «расширенного презенса» может произойти утрата актуального значения, и в этом случае он превращается в показатель неактуальных или будущих ситуаций; именно таково сейчас значение тюркского «аориста» и во многом – русского настоящего времени совершенного вида; аналогичные глагольные формы имеются и во многих других языках.