Влияние на Челпанова оказали теории Н.Я.Грота, Л.М.Лопатина, В.Вундта и К.Штумпфа. Вундтовский принцип «эмпирического параллелизма» лег в основу критики Челпановым монизма в психологии и философии. Психическое и физическое принципиально не могут быть отождествлены и не детерминируют друг друга. «Дуализм, признающий материальный и особенный духовный принцип, во всяком случае лучше объясняет явление, чем монизм». Тезис о независимости (параллельности) физических и психических процессов означал для Челпанова и признание особого предмета исследования: «психическое объясняется только из психического». Утверждаемый им «дуализм» имел свои границы: самостоятельность психических и физических явлений не исключает их онтологического единства, поскольку они могут быть выражением единого целого, единой субстанции («неоспинозизм»). Гносеологические воззрения Челпанова («трансцендентальный реализм») в целом соответствовали принципам неокантианской теории познания. Он стоял на принципах априоризма в общефилософских построениях и в обосновании основоположений психологической науки. Ему всегда была близка идея союза психологии и философии (идея «философской» психологии), однако в 1920-е годы, когда подобный «союз» обернулся диктатом марксистской идеологии, Челпанов подчеркивал преимущественно эмпирическо-экспериментальный характер психологии как науки.