Достаточно традиционен взгляд на Писарева как на ключевую фигуру в истории российского нигилизма. В.В.Зеньковский в своей Истории русской философии даже сближает Писарева с Ф.Ницше. Юному Писареву не был чужд эстетизм, но это увлечение оказалось кратковременным и он стал еще более радикальным, чем Чернышевский, критиком идеи «чистого искусства». «Чистое искусство есть чужеядное растение, которое постоянно питается соками человеческой роскоши», – писал он в статье Разрушение эстетики. Отрицал Писарев, однако, не только эстетизм как тип мировоззрения, но и в значительной степени ценность художественного творчества и культуру в целом. Левый радикализм молодого критика действительно нередко носил откровенно нигилистический характер. Так, считая, что в русской литературе не было и нет «замечательных поэтов», он объявил поэтическое творчество В.А.Жуковского и А.С.Пушкина «пародией» на подлинную поэзию. Такие эстетические оценки неудивительны, если учесть, что Писарев был поклонником вульгарных материалистов К.Фохта и Я.Молешотта и непримиримым борцом с «узколобым мистицизмом» (в частности Платона). Испытал он, как практически все российские «шестидесятники», и влияние позитивизма. Писарев характеризовал О.Конта как «одного из величайших мыслителей нашего века» и посвятил его историческим воззрениям большую статью. В ранней юности он был религиозен, с увлечением читал гоголевские Выбранные места из переписки с друзьями. Впоследствии критик выступал против любых форм религиозных исканий на российской почве, полагая, что «ни одна философия в мире не привьется к русскому уму так прочно и так легко, как современный здоровый и свежий материализм».

Писарев воспринял характерную для российской революционной идеологии концепцию «критически мыслящих личностей», призванных просвещать народные массы и готовить их к революции. Материалист и нигилист, он презирал моральный идеализм, называя стремление к идеалу «стремлением к призраку». В то же время, совершенно в духе учения Чернышевского о «разумном эгоизме», он заявлял, что «расчетливый эгоизм совпадает с результатами самого сознательного человеколюбия».