Поводом к расколу послужил императорский эдикт 303, в котором, в частности, христианам предписывалось отдавать священные книги, которые затем должны были сжигаться. Некоторые христиане в Нумидии (прибрежная область современного Алжира) заявили, что пресвитеры и епископы, совершившие это отступничество, отныне не вправе совершать таинства. Феликс, епископ Аптунги, был обвинен как один из подобных «предателей» (traditores), вследствие чего осуществленное им посвящение Цецилиана было объявлено не имеющим силы. Христиане, избравшие вместо Цецилиана другого епископа, назвали себя «церковью мучеников» и провозгласили отлучение от церкви всех, кто находится в евхаристическом общении с такими отступниками, как Феликс и Цецилиан.

В результате во многих городах оказалось по два епископа, один из которых подчинялся Цецилиану, а другой – Майорину. По просьбе раскольников император Константин представил этот спор на рассмотрение папе Мильтиаду. Папа созвал собор в Риме, на который Цецилиану было приказано явиться вместе с десятью епископами, поддерживавшими его, и десятью епископами, не признававшими его. Делегацию противников Цецилиана возглавлял Донат.

Папа Мильтиад принял решение в пользу епископа Цецилиана, но Донат отказался подчиниться этому решению и потребовал созвать новый собор, который состоялся в Арле в 314. Решения этого собора также не удовлетворили Доната, и он обратился к императору. На протяжении нескольких лет император Константин пытался подавить схизму, но затем ослабил гонения и призвал христиан, состоящих в общецерковном общении, к терпимости по отношению к донатистам.

Незадолго до смерти Константина (337) донатисты получили поддержку в лице т.н. циркумцеллионов – участников повстанческого движения лишившихся собственности земледельцев (circumcelliones – буквально «бродящие вокруг селений», circum cellas). Бездомные и безработные, они промышляли разбоем в сельской местности, нападая на богатых землевладельцев с дубинами и мечами. Циркумцеллионы не доверяли и отказывались повиноваться властям, которые подвергали их пыткам и казнили. Чтобы не попасть им в руки, некоторые циркумцеллионы совершали самоубийство, бросаясь в пропасть. В 347 император Констант возвратился к политике преследований донатистов, которой держался его отец, но император Юлиан Отступник (361–363) восстановил веротерпимость, в результате чего конфликт между христианами вспыхнул с новой силой. Лишь в 412 император Гонорий издал эдикт, который привел к практически полному исчезновению секты. Гонорий обложил донатистов тяжелыми податями, ссылал их епископов и пресвитеров и в судебном порядке преследовал циркумцеллионов. Однако донатистская схизма, хотя и утратившая остроту, продолжалась до завоевания арабами Северной Африки (7 в.).

Влиятельность донатизма отчасти объясняется его мощной организационной структурой, а в еще большей степени – простотой его догматической позиции, сводящейся к двум положениям: 1) церковь есть сообщество святых, из которого должны исключаться грешники; 2) таинства имеют силу лишь тогда, когда совершаются священниками, принадлежащими к этой святой церкви. Фактически, донатисты пытались исключить из церкви состоятельных людей, которые, чтобы сохранить свои привилегии, во время гонений пошли на сотрудничество с чиновниками Диоклетиана. Оптат и Августин посвятили многие годы полемике, направленной на опровержение этого учения.

Донатизм сыграл не последнюю роль и в том, что отцы церкви (прежде всего – Августин) были вынуждены обратиться к решению вопроса о границах вмешательства светских властей в религиозные дела. Первоначально Августин был против применения к «еретикам» гражданских законов, но впоследствии, когда циркумцеллионы превратились в серьезную угрозу для состоятельных слоев общества, он приветствовал политику государства, призванную защитить граждан от насилия со стороны неимущего класса.